Нателла Болтянская очень своеобразное творчество

[Слава]

Нателла Болтянская - автобиография


Первые творческие впечатления – записи Галича, Новеллы Матвеевой, Городницкого – на магнитофонной пленке. У соседей был тот самый магнитофон системы «Яуза». Его приносили к нам, ставили на пол ( однажды он перегрелся и чуть не было пожара), выключали телефон…Впрочем, Новелла Матвеева была и на пластинках. Еще Окуджавский диск, начинавшийся «ах, Арбат, мой Арбат…» А потом, уже в школе переписывались друг у друга в песенники не эстрадные шлягеры, а Вероника Долина, Бережков, Егоров, Ким. Самое удивительное – то, что я теперь с ними знакома, с некоторыми даже на «ты», а удивляюсь им ничуть не меньше, чем раньше.
Собственные первые опыты со всем классическим набором страданий юного Вертера – лет в 11, на фортепиано. Тогда же – истерические попытки петь под три аккорда Блока. Почему-то еще помню ксерокопированного Бродского, на мои мелодийки он почему-то ложиться не хотел… Гитара появилась лет в 14, после пионерского лагеря, там был парнишка, певший блатные песни с соответствующими текстами, раздражавшими и дразнившими своим звучанием. Хотелось сделать что-то подобное, но лучше. Классе в девятом мы уже организовывали поэтические вечера, в основном из творчества Окуджавы и Долиной. Самые страшные впечатления от них – героические усилия для взятия аккорда «баррэ». Собственные песни тоже были, были даже немногочисленные поклонники творчества.
Кстати, тогда же аукнулась любовь к Галичу. На какой-то школьной вечеринке спела одноклассницам все, что знала, а заодно посвятила их в то, что у советской власти есть недостатки, это в конце 70-х… Отца вызывали в школу, меня песочили от души и со страстью, скандал замяли – папа, поднаторев в научных дискуссиях, вполне резонно спросил классную руководительницу: « а что ж вы ее не переубедили?». Решили не портить мне и моей семье жизнь. Спасибо за это. Тогда диссидентство было не в почете.
На ксп-шные фестивали не ездила ни разу, но вот успех на базе отдыха в доме ученых в Подмосковье помню хорошо. Это 1983 год. Написана вполне невинная песенка о белогвардейских эмигрантах, и какой-то отдыхающий, услышав ее, грозится сообщить куда следует. Его отговаривала вся база отдыха. Потом, уже в Менделеевском институте – песня об оловянном солдатике, который «не спрашивает, для кого ему кричать ура»… Вот тут-то на меня и настучали. У меня был куратор, надо отдать ему должное, не особо меня мучал. Несколько раз подавала документы в литинститут, творческий успех человеку с фамилией Киперман, не имеющему ни блата, ни желания интима с престарелыми корифеями, не светил ни в коем случае.
Перестройка. Гласность. Случайно знакомлюсь с режиссером-документалистом Марком Авербухом. Он снял к 19 партконференции фильм «Особая зона», предложил сочинить что-нибудь конкретно антикоммунистическое (конец цитаты). Ездили с ним по городам СССР, демонстрировали фильм, я пела песни, Авербух общался с народом. Когда собственный антикоммунизм иссякал, пела дуловскую песню на стихи Наума Коржавина «Ах, декабристы, не будите Герцена…» 1989 год, Днепропетровск. Аудитория несколько обалдела от нашей смелости. Пожилая дама в третьем ряду, свистящим шепотом: « Что она поет, ее же посадят?!» Я в восторге от своего гражданского мужества, а еще у нас негласная договоренность с приглашающей стороной - если мероприятие посещает местное партийное руководство, мы ведем себя прилично, чтобы не подставлять хозяев.
Однажды выйдя со сцены после особо теплой реакции, вижу бледного директора. Что случилось? –Все пропало, в зале заведующий идеологическим сектором обкома партии. –А что ж не предупредили? - А он, сволочь, сам в кассе билет купил, без привилегий…
Алма-Ата, опять-таки какое-то весьма партийное здание, люди соответствующие. Принимают прохладно. Но в конце вдруг аплодисменты и крик из зала: «Правильно, так нам и надо!» А еще Волгоград, Смоленск, Брянск, Калуга, Усть-Илимск, все Подмосковье. Потом, в 1992 году предложили сочинить песню к фильму «Цена сокровищ». Начиналось со слов «Куда бы лихая судьба ни носила…» Фильм был об англо-бурской войне, в которой принимает участие русский офицер. Фильм вышел, а спустя несколько лет мне позвонил Леонид Серебряников и попросил переделать текст песни, сменив англо-бурскую специфику (вельд и прочее) на белогвардейскую. По-моему, Серебряников все еще поет эту песню.
В 1991 году Татьяна Пелипейко впервые пригласила меня спеть в эфире радио «Эхо Москвы». Потом – август 1991, когда «Эхо» не раз транслировало мое «Аутодафе». В 1992 году мне предложили делать регулярную программу на радио об авторской песне (заставкой к программе была, по предложению главного редактора, моя же песня «Пир во время чумы»). Собственно, я это до сих пор делаю, и, надеюсь, еще продолжу. Иногда - не только на радио и не только об авторской песне. В 2001 году вышел первый компакт-диск «Предупреждение»
И еще одна фантастическая история - в мае 2001 года, как раз накануне выхода первого диска Антон Носик, ныне главный редактор «Mosnews.com» сообщил мне о том, что в Петербурге якобы есть поклонник моего творчества. Я радовалась по рецепту Тэффи: всегда привечай каждого поклонника, а то он начнет поклоняться другой дуре (не верите, посмотрите: в книгах Тэффи действительно есть подобная рекомендация). Правда, не знала, как именно привечать абсолютно незнакомого мне человека. Спустя некоторое время я познакомилась с ним, за период меньше года он стал близким другом всей моей семьи, и кроме того - подстрекателем второго диска. Хочу еще раз сказать ему спасибо, за теплые слова в мой адрес, за очень жесткую и конструктивную критику, наконец, за конкретную помощь в подготовке этого диска. Пластинка называлась «Реставрация». Через два года при поддержке того же Алексея Наровлянского и его же жесточайшей критике появился альбом «Спящие».

MP3 - [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться]